-УМБЕРТО ЭКО-

роман

МАЯТНИК ФУКО

перевод - Елена Костюкович


(цитаты)





 



* * *


      Дело в том, что сопричастность Божескому не может продолжаться долго, не потревожив рассудок.


* * *


      Не сбежишь от бесконечности, подумал я, удирая к другой бесконечности, не убережешься от встречи с тождественным, пытаясь отыскать иное.


* * *


      Мы так много играли, что глупо не поиграть еще немного.


* * *


      Единственное, что не подводит никогда - список поручений.


* * *


      ...бессмысленно писать, если нет серьезной мотивации, гораздо лучше переписывать уже написанное, то есть быть хорошим редактором.


* * *


      Если вы написали роман из жизни южных штатов, героя зовут Ретт Батлер, а героиню Скарлетт, а потом вам это не понравилось, надо только дать команду и Абу поменяет всех Реттов Батлеров на князей Андреев, Скарлетт на Наташ, Атланту на Москву, и готова война и мир.


* * *


      Ежели пишешь гусиным пером, скрипя по засаленному листу бумаги и макая ежеминутно в чернильницу, мысли опережают друг друга и рука не успевает за мыслью, если печатаешь на машинке, буквы перепутываются, невозможно поспеть за скоростью собственных синапсов, побеждает тупой механистический ритм. А вот с ним (может быть, с нею?) пальцы пляшут как им угораздится, мозг объединен с клавиатурой, и порхаешь посреди неба, у тебя как у пташки крылья, ты сочиняешь психологический критический разбор ощущений первой брачной ночи.


* * *


      Но однажды мы с Диоталлеви сели изобретать ars obluvianalis - и не сумели сформулировать правила забвения. Это бесполезно: можно брести в поисках пропавшего времени по самым хрупким следочкам, как Мальчик-с пальчик по лесной тропинке, но у вас не получится специально сбить с пути время обретенное. Мальчик-с пальчик возвращается как штык, с этим ничего не поделаешь. Не существует технологии забвения, в этом смысле мы все еще ждем от природы случайных милостей - мозговых кровоизлияний, амнезии, хирургии и что там еще может стрястись, ну, скажем: путешествия, пьянство, лечение сном, самоубийство.


* * *


      Трагедия самоубийцы в том, что обычно, выпрыгнув из окна и пролетая между седьмым и шестым этажами, он всей душою взывает: "Ах, если бы я мог переиграть!" Но это дудки. Никто переиграть не может. Бац. А мой Абу милосерден, он позволяет обратный ход, я еще восстановлю мой исчезнувший текст, если только не слишком тянуть и сразу щелкнуть по клавише восстановления. Какое счастье. Исключительно потому, что всегда в нашей власти вспомнить, - теперь мы умеем забывать.


* * *


      Но важен не результат. Важен процесс, то есть та истовость, с которой мы бесконечно обращаем жернова моления и писания, составляя истину из малых крупиц. Если же машина выдаст тебе правду немедленно, ты эту правду не примешь, ибо сердце твое не будет очищено продолжительным испытанием.


* * *


      Мистическая логика, мир букв и их коловращение в бесконечной взаимозаменяемости - это и есть мир блаженства. Наука сопоставлений - музыка для рассудка, однако имей ввиду, что надо двигаться осторожно, с особой медлительностью. А твоя машина способна породить суматоху, а не экстаз. Многие ученики Абулафии не сумели удержаться на тонкой грани, разделяющей созерцание имен Бога от магической практики, от манипуляции именами с целью составления талисманов, орудий управления природой. И они не ведали, как не знаешь и ты и не знает твоя машина, что всякая буква увязана с какой-либо частью организма и если ты сдвинешь с места одну согласную, не понимая ее силы, один из твоих органов сойдет со своего места, игра природы, и тебя всего перекорежит как снаружи, на всю жизнь, так и внутри, на вечные времена.


* * *


      Все рождаются не под своей звездой, и единственная возможность жить по-человечески - это ежедневно корректировать свой гороскоп.


* * *


      Доверчивость - это страсть.


* * *


      Должна существовать связь между волей к власти и половым бессилием. Маркс симпатичен мне: чувствуется, что он и его Женни занимались любовью с энтузиазмом. Это ощущается по умиротворенности его стиля и по неизменному юмору. В то же время, как я заметил однажды в коридоре университета, если спать с Надеждой Константиновной Крупской, человек потом с железной неотвратимостью напишет что-то жуткое, типа "Материализма и эмпириокритицизма".


* * *


      Я был из тех, кто соглашается беседовать о смысле жизни для того, чтоб быть готовым править верстку на эту тему.


* * *


      ...творчество, даже когда порождает ошибку, всегда диктуется любовью к кому-то, кто не является нами.


* * *


      Кувыркаясь в своей пустоте, вы можете убеждать себя, будто состоите в общении с Единым; но как только вы начали возиться с глиной, пускай даже с электронной, вы - Демиург, и от этого никуда не деться, а кто собирается сотворить мир, тот неизбежно уже запятнан ошибками и злом...


* * *


      Пишут ли романы о подобных вещах? Может быть, надо писать, наоборот, о тех женщинах, которых я избегаю, потому что их я мог иметь? Или мог бы. Иметь. Или первое и второе - это стороны одной медали?


* * *


      Онтологическое доказательство святого Ансельма - глупость. Бог обязан существовать потому, что я могу вообразить его как существо обладающее всеми совершенствами, в том числе существованием. Он перепутал существование представления с существованием сущности.


* * *


      Вся история логики сводится к вырабатыванию приемлемого понятия глупости.


* * *


      Все, что я говорил в течение вечера, включая и данное высказывание, является ложью и только ложью.


* * *


      В сарказме "на публику" чувствовалась такая настоящая печаль, что ее трудно было замаскировать - и от себя самого - печалью напускною.


* * *


      В каждом издательстве должно быть лицо абсолютно незаменимое, которое одно в состоянии найти вещи в том бардаке, который само творит.


* * *


      Промучиться всю жизнь из-за того, что не выбрал пусть даже ошибку, в ней хоть можно раскаиваться, - нет, из-за того, что не выбрал ничего, не имел возможности доказать самому себе, что ошибку бы не выбрал.


* * *


      Можно сподличать из-за того, что раж окружающих тебе кажется непропорциональным, а цель незначительной? Значит, мудрость оподляет.


* * *


      Условно-противительные предложения с ирреальной посылкой всегда истинны, благодаря тому, что ирреальна предпосылка.


* * *


      В издательства, - отвечал Диоталлеви, - стекается вся глупость мира. Но так как эта глупость осияна мудростью Всесоздателя, мудрецы наблюдают за глупцами со смирением.


* * *


      Видишь, говорил я себе, чтобы спастись от власти неизвестного, чтоб доказать самому себе, что не веришь, ты воспринял всерьез их бредню. Как закоренелый атеист, к которому по ночам приходит дьявол, ты в своем атеизме рассуждаешь так: дьявол, разумеется, не существует, это всего лишь эманация моих возбужденных органов чувства, может быть, плод несварения желудка, однако, дьявол-то этого не знает и верит в свою необоротную теологию. Чем же его, уверенного в своем существовании, можно бы напугать? Ты осеняешь себя крестом. И он, доверчивый, проваливается, оставляя по себе запах серы.


* * *


      Мудр не тот, кто отвергает, тот мудр, кто отбирает и сочетает проблески света, откуда бы они ни исходили.


* * *


      - К примеру, ориша - это существа или силы? - спросил я ее. Мать святого ответила, что конечно же, это силы: вода, ветер, листья, радуга. Но как разубедить простонародье, если оно находит в них воплощения воинов, женщин, святых католической церкви? Вот вы, сказала она, не почитаете ли космическую силу в обличии девственниц? Самое важное - уважать силу, а облик ее воплощения в каждом случае должен соответствовать возможностям восприятия.


* * *


      Алтарь поражал своим видом: претос вельос, кабоклос в разноцветных перьях, святые походившие на марципан, если бы не их пантагрюэльские размеры, святой Георгий в своей сверкающей кирасе, в мантии, крашенной багряницей, святые Косма и Дамиан, Мадонна, пронзенная мечами, и Христос бесстыдно гиперреалистического стиля, с раскинутыми руками, как Спаситель с горы Корковадо, только очень раскрашенный.


* * *


      Гений не выносит нелюбимости. Он должен обольстить нелюбящего, влюбить его.


* * *


      Подсознательное кусает и своих надсмотрщиков.


* * *


      Невозможно влюбиться вдруг. А в периоды, когда влюбление назревает, нужно очень внимательно глядеть под ноги, куда ступаешь, чтобы не влюбиться в совсем уж не то.


* * *


      Когда встречаешься по барам, драма твоей страсти фокусируется не на том, с кем ты встречаешься, а на том, с кем расстаешься.


* * *


      - За всю мою жизнь я не разу не имел пациента, невротизированного собственным разводом. Причиной страдания всегда выступает развод Другого.


* * *


      Интеллигенту приятно думать, что красивый, здоровый, сильный рабочий пересоздаст мир.


* * *


      Он закурил и притворился, что притворяется взволнованным - чтобы отвлечь внимание от искреннего волнения.


* * *


      Чтоб получить зарплату, надо чтобы хозяин вас повидал, понюхал, пощупал и полюбил. Подойдите под руку хозяина. Она излечивает от чесотки.


* * *


      Трус значит знать, что ты трус.


* * *


      - Прикинемся цветами, - суммировал господин Гарамон, созвав нас в свой глобусный апартамент, - и пчелы воспоследуют.


* * *


      Он заметил это и погребально улыбнулся.


* * *


      Он покинул помещение, давши нам понять, что располагает нетрадиционными способами заставить нас раскаяться в оскорблении.


* * *


      Эти так называемые пирамидологи открывают невероятно затрудненными методами линейную истину, гораздо более старую и уже известную. Логика их поиска, логика открытия - извращенная логика, потому что она основана на науке. Логика знания, напротив, не нуждается в открытиях, потому что знание просто знает, и все. Зачем доказывать то, что иначе быть бы не могло?


* * *


      Риккардо перешел к фигуративности. Палитра его сияла. Живопись превратилась в цитатную, а так как рисовать, по моему подозрению, он не умел, думаю, что он обходился проекциями на холст диапозитивов знаменитых полотен.


* * *


      Бельбо сидел неподвижно и наблюдал за происходящим с видом финдиректора, пришедшего на репетицию.


* * *


      До определенной степени в этом нашем мире все состыкуется со всем.


* * *


      - А что, есть правильный ответ?
      - Конечно. Что и понимать нечего. Что синархия, это Бог.
      - Бог?
      - Бог. Человечество не выносит мысли, что наш мир получился случайно, по ошибке, потому что четыре обезумевших атома столкнулись в дождь на автостраде. Значит, надо объяснять мир через космический заговор, Бога, ангелов и дьяволов. Синархия выполняет ту же самую функцию на несколько суженном поле.
      - Значит, я должен был сказать ему, что люди подкладывают в поезда бомбы из-за того, что ищут Бога?
      - Я считаю, да.


* * *


      Как я понял, намечается невообразимая программа, какой-то ритуал, церемония, шабаш, будут фабриковать золото, специально приглашены золотари или кто-то в этом духе.


* * *


      Мертвец был мертвец был мертвец был мертвец.


* * *


      Он наблюдал в воспоминаниях за тем временем, в которое наблюдал рождение не-своей памяти, а исторической памяти памятилища тех историй, которые описать дано было не ему.


* * *


      Думаю, что грех, любовь и слава именно это: бежишь на переплетенных простынях из окна миланского гестапо, она обвивает тебя за шею, вы двое в пустоте и она шепчет, что всю жизнь мечтала о тебе. Все прочее - только секс, копуляция, разнос нечестивого семени.


* * *


      Мы должны заниматься историей будущего, а не хроникой пропавшего времени.


* * *


      Не знаю, происходило ли все то, что я запомнил с такою спутанною явностью, или же я только лишь желал, чтобы это произошло, но, без сомнения, именно в тот вечер План приобрел форму в наших головах, в форме желания придать форму бесформенному впечатлению и преобразить в фантастическую реальность ту фантазию, которую кому-то хотелось реально воплотить.


* * *


      - Подъем, это часть ритуала, - пояснял нам Алье на ходу. - Мы в висячих садах, тех же самых, то есть почти в тех же самых, которые Соломон фон Каус разбивал в Гейдельберге для курфюрста пфальцского Фридриха Пятого, в апогее великого розенкрейцерского века. Света тут мало, но это так и задумывается, потому что лучше угадывать, чем видеть. Наш амфитрион не воспроизводит буквально проект Соломона фон Кауса, а концентрирует мотивы на более ограниченном пространстве. Сады Гейдельберга отображали макрокосм, но тот, кто реконструировал их, отобразил лишь их микрокосм. Посмотрите на этот грот из морской гальки и раковин, в стиле "rocaille"… Декоративно и не более того. Но фон Каус имел в виду эмблему из "Аталанты" Михаэля Мейера, где коралл представлен философским камнем. Фон Каус знал, что через форму сада можно воздействовать на небесные тела, поскольку существуют начертания, которые своей конфигурацией отражают гармонию универсума…
      - Феноменально, - произнес Гарамон. - Как же удается саду влиять на небесные тела?
      - Существуют знаки, склоняющие сады и светила друг к другу. Они смотрятся друг в друга, обнимаются друг с другом и объясняются в любви. Эти знаки не имеют и не должны иметь четкой и определенной формы. Кто угодно, в зависимости от подсказки своего неистовства или от полета своей духовности, волен пробовать определенные силы. На этом основывались иероглифы древних египтян. Не может быть взаимоотношения между нами и божественными созданиями иначе как через посредство печатей, фигур, знаков и прочих церемоний. По тем же причинам божества сообщают нам нечто только через сны и загадки. Таковы и эти сады. Каждая особенность этой террасы воспроизводит некую тайну алхимического искусства, но к сожалению, мы уже не способны разгадывать эти тайны, ни мы, ни хозяин сада. Замечательная приверженность тайне, согласитесь, в человеке, расходующем накопленное долгими годами на начертание идеограмм, смысл которых ему неведом.


* * *


      Природа не линейна, природе безразлично время. Время - изобретение Запада.


* * *


      - Полицейские осведомители, - отвечал мне Алье, - бывают повсюду. Любые впечатления идут в ход для написания отчетов. Пред лицом полиции, сила приобретается пропорционально количеству того, что человек знает или делает вид, что знает. И не имеет значения, верно ли то, что он знает. Важнее всего, запомните, обладать секретом.


* * *


      Истинный эзотеризм не боится противоречий.


* * *


      - Да, - ответил Бельбо, - но проблема не в том, чтобы знать, лучше эти или хуже тех, кто паломничает по святилищам. Я хочу понять, кто такие мы. Мы, считающие, что Гамлет более настоящ, чем наша консьержка. Имею ли я право судить их, я, который бегает за мадам Бовари, чтобы устроить ей сцену ревности?


* * *


      Он был неописуем. Я не знал, какое определение к нему применимо: герметический скептицизм, литургический цинизм, высшее безверие, приводившее его к признанию любого предрассудка, им презираемого.


* * *


      Тем не менее путешествие имело последствия, и до сих пор меня настораживает, почему же они меня тогда не насторожили.


* * *


      Я всегда считал недоверие обязанностью ученого. Сейчас выходило, что нельзя доверять даже тем, кто учил меня недоверию.


* * *


      Диоталлеви вошел в игру, для него она стала молитвой. Что до Якопо Бельбо, я думал, что он забавляется, как я. Только теперь я вижу, что он не получал настоящего удовольствия. Он играл, как бывает, грызут ногти.


* * *


      Остается подозрение, будто что-то я забыл. Будто что-то засунуто в складки хлопотливости, как суют деньги или листок с адресом в самый маленький кармашек джинсов и только позже понимают, что эта-то мелочь и была решающей, единственной, главной.


* * *


      Если вы допускаете, что во всем мире, во всей вселенной существует хотя бы одна-единственная данность, не символизирующая иную данность, вы нарушаете закон герметизма.


* * *


      Все что угодно становится значимым, если разбирать в связи с другим феноменом. Связь изменяет перспективу. Заставляет думать, что любой факт в этом мире, любое имя, любое сказанное или написанное слово имеют не тот смысл, который виден, а тот, который сопряжен с Тайной. Девиз тут простой: подозревать всегда, подозревать везде. Можно читать между строк даже надпись в метро "не прислоняться".


* * *


      Когда душой овладевает подозрительность, не ускользает ни один след.


* * *


      …зреть в тени, привилегия тех, кто готовится к захвату мира.


* * *


      До чего же ясным представляется мир, увиденный из темницы!


* * *


      Прогресс существует за счет своих жертв.


* * *


      Глядя в лицо бальзамировщика этих фараонских зверомумий, в его кустистые брови, серые скулы, я пытался распознать, жив ли он сам или же являет собою лучший образец своего собственного искусства.


* * *


      Истина отыскивается путем скрупулезного восстановления неправильного текста.


* * *


      Думаю, что в определенный момент уничтожаются различия между привычкой притворяться, будто веруешь - и привычкой верить.
      Так вот и шпионы: втираясь в секретные службы неприятеля, они привыкают мыслить так, как он, и выживают только если им это удается, и естественно, что через малое время они переходят на сторону противника, которая стала их стороной. Или как одинокие с собакой, постоянно разговаривают с нею, сначала пытаются понять собачью логику, потом требуют, чтобы собака стала понимать их, подозревают, что собака стесняется, позже - что она ревнует, затем - что она издевается над ними, жизнь превращается в психологическую дуэль, собаке закатывают сцены ревности, наконец убеждаются полностью в человекоподобии собаки, что в сущности значит, что хозяин вконец особачился.


* * *


      И все мы постепенно утрачивали тот интеллектуальный свет, который дает возможность ограничивать подобное от тождественного, метафору от вещи. Утрачивали ту таинственную и блистательную мыслительную способность, которая позволяет нам говорить, что кто-то "озверел", но не думать при этом, что у него выросли клыки и когти. Больной же, говоря "озверел", видит перед собой нечто лающее, хрюкающее, ревущее.


* * *


      С какой стати человек, который столько раз демонстрировал блистательную наблюдательность и вкус к эксперименту, утопил несколько прекрасных идей в тысячах страниц, переполненных невероятными гипотезами?


* * *


      …если опасаешься заговора, организуй его, тогда все, кто мог бы к нему присоединиться, окажутся у тебя под колпаком.


* * *


      Они заявляют, что цель оправдывает средства, и стремятся усугубить антисемитизм как ради того, чтобы самим держать в кулаке бедных евреев, так и для того, чтобы разжалобить иноверцев немыслимыми еврейскими мучениями (способ расточительный, говорил Диоталлеви, но эффективный).


* * *


      Первый долг настоящего шпиона… это ославить шпионами тех, к кому его заслали.


* * *


      - Чем же кончилось?
      - Простите, Казобон, почему вас так интересуют мои дела?
      - Потому что они приняли форму рассказа, а рассказ есть коллективное воображаемое.


* * *


      …для того, чтоб доказать что-нибудь, лучше всего умереть.


* * *


      Прав Пруст: жизнь воплощается более в плохой музыке, нежели в торжественной мессе.


* * *


      О, ирония языка - этого подарка природы, коим мы снабжены, дабы замалчивать тайны нашего духа!


* * *


      Это верно, таковы извека была иезуитская тактика, зачастую они опровергают перед самими собой свое же собственное существование, а в другую минуту превозносят могущество своего ордена, дабы устрашить слабых духом.


* * *


      В один и тот же миг он потерял жизнь, рассудок и загробное спасение.


* * *


      Избранный народ объявил себя толкователем Книги, и это распространилось в форме навязчивой идеи. Но все прочие, не нашедшие в Книге ничего, захотели мстить. Люди боятся тех, кто ставит их нос к носу с Законом.


* * *


      Если Бог есть, он виноват сам.


* * *


      Кому принадлежит мысль, самая успокаивающая из всех когда бы то ни было помышленных? Никто не переубедит меня, что сей мир - порождение сумеречного бога, тень которого продолжается мною. Вера ведет к Абсолютному Оптимизму.


* * *


      Если уж действительно надо верить, добро пожаловать религия, которая не внушает чувства вины. Религия бессвязная, дурманная, подземная, бесконечная. Религия-роман, а не религия-богословие.


* * *


      Чтоб умереть красиво, надо жить в барокко.


* * *


      Что за издевательство, жить в изгнании, куда тебя никто не гнал. В изгнании из места, которого нет.


* * *


      Когда религия недомогает, искусство помогает.


* * *


      Был бы я настолько смирен, чтобы воззвать к Ангелам, хотя бы и не веря, и очертить верный круг, - заработал бы покой. И то не точно.
      Думаешь, что есть секрет, и сам себя чувствуешь засекреченным. Запросто.
      Создать великую надежду, которую невозможно искоренить, так как корня у нее нет. Коль у тебя нет предков, то нет и риска, что они закатят скандал: предал традиции семьи. Хочу религию, которую соблюдаешь, предавая ее без конца.


* * *


      Если проблема - это отсутствие сущности, если сущность - это то, что называется тысячью способов, то чем больше говорить, тем в большей степени сущность есть.
      Мечта всей науки, это чтобы сущности было немного, концентрированной и произносибельной: E=mc2. Ошибка! Чтобы спастись с самого начала вековечности, нужно хотеть, чтобы сущности было Бог знает сколько. И чтоб она была запутанной, как змея, завязанная в узел пьяными матросами.


* * *


      Страх вынуждал его к бесстрашию.


* * *


      Выдумывая, он сотворял принцип реальности.


* * *


      … нет лучше отдыха, чем дома, когда уверен, что скоро уедешь отдыхать.


* * *


      Когда Лия заявляет, что ей требуется два дня, обычно это для того, чтобы продемонстрировать, что я балбес. Я говорю, что это плохая привычка, но она отпирается:
      - Если я убеждаюсь, что ты действительно балбес, и все равно тебя люблю, значит, это настоящее чувство.


* * *


      - Он не чудесен, ваш План. Он чудовищен. У людей не возникает желания снова сжигать Трою после чтения Гомера. После Гомера возникает чувство, будто пожара Трои как если никогда не бывало, никогда не будет - или, можно сказать, он "будет быть" всегда. У Гомера множество смыслов, именно благодаря тому, что Гомер ясен, прозрачен. А твои розенкрейцерские манифесты не ясны и не прозрачны. Это утробное урчание, а прикидывается речью. Сколько народу разбирало эту речь, сколько раз находили в ней что хотели. В Гомере нету тайн. В вашем Плане тайны есть, да еще в нем полно противоречий. Поэтому тысячи дураков поверят в ваш план, их вера будет крепче меди. Выбросьте все, и поскорее. Гомер не мухлевал. Вы мухлюете. Вас послушаются все. Никто не слушал Земмельвайса, когда тот говорил врачам дезинфицировать руки перед тем как браться за рожениц. Он говорил неинтересно. Люди охотнее верят в лосьоны против лысины. Люди инстинктивно чувствуют, что в таком лосьоне сочетаются взаимоисключающие реальности, что в нем отсутствует логика и отсутствует честность. Но так как им говорили, что Бог загадочен и неизъясним, нелогичность - это именно то качество, которое, по их мнению, приличествует Богу. Нелогичное для них означает - близкое к чуду. Вы придумали лосьон против лысин. Мне не нравится, это плохая игрушка.


* * *


      С другой стороны, для Бельбо было очень типично искать отыгрышей, единственным свидетелем которых мог быть только он сам - не из застенчивости, а из недоверия к тем свидетелям, которые не являлись им самим.


* * *


      Нерешительность на пороге самого главного признания - верный способ проиллюстрировать неподдельность предыдущих признаний.


* * *


      Отличительная черта арабов в том, что они арабами не кажутся, я имею в виду в Париже, в Стокгольме другое дело.


* * *


      Преимущество большого города: отойдешь на два шага и попадаешь в одиночество.


* * *


      Рыба смотрит астматическим исихастом, у которого скудеет вера и который винит Всевышнего за то, что тот недооделил универсум смыслом.


* * *


      Единственный способ сбить с панталыку дьявола - заставить его поверить, будто ты не веришь.


* * *


      Не существует критериев, чтобы знать с самого начала, хороша аналогия или плоха, ибо любая вещь напоминает любую другую вещь под определенным углом зрения.


* * *


      Третье правило: ассоциации не должны быть слишком свежими, надо, чтобы кто-нибудь когда-нибудь не менее чем однажды, а лучше многажды, о них уже говорил. Только таким образом связи кажутся истинными: они выглядят очевидными.


* * *


      В конечном счете, всегда бывает так. Молодой Герострат терзается, потому что не знает, как стать знаменитым. Потом он смотрит фильм, в котором тщедушный мальчик стрелял в звезду кантри мьюзик и им занялись газеты. Готово дело, наш герой идет и убивает Леннона.


* * *


      Но если стоит только выдумать План - и он осуществляется другими, значит, План как если бы действительно существовал, более того - отныне он существует.


* * *


      Чувства провала не было бы, если бы План существовал действительно. Было бы чувство поражения, но не по собственной вине. Сдаться перед лицом Космического Заговора не стыдно. В этом случае ты не трус, а мученик.
      Ты же не жалуешься на то, что смертен, что ты жертва бесчисленных микроорганизмов, над которыми не властен, ты не несешь ответ за нехватучие ладони ног, за отвалившийся хвост, за то, что волосы и зубы не отрастают опять, за нервные клетки, которые не восстанавливаются, за сосуды, которые склеротизируют. Все это вина Завистливых Ангелов.
      То же самое относится и к повседневной жизни. Это как с крахами на бирже. Они случаются потому, что несколько человек одновременно совершают по ошибке, и их ошибки вместе взятые приводят к возникновению паники. Потом люди с более слабой нервной системой пробуют дознаваться: но кто же устроил весь этот заговор, кому он был выгоден? И плохо, если не удается отыскать того врага, который сплел заговор. Пока не отыщешь, ты во власти чувства вины. Вернее, поскольку у тебя чувство вины, ты выдумываешь врага с заговором, и даже много врагов, много заговоров. Чтобы победить их, тебе нужен собственный заговор.
      И чем дальше ты выдумываешь чужие заговоры, как причины твоего смятения, тем сильнее ты в них влюбляешься и свой собственный выковываешь по их мерке. То же самое происходило, когда иезуиты и бэкониане, павликиане и неотамплиеры ставили в вину друг другу выдуманные ими самими планы. Тогда Диоталлеви говорил: - Конечно, надо обвинить других в том, что делаешь ты сам. И так как ты делаешь вещи заведомо омерзительные, мерзость переходит на тех других. В то же время, так как другие на самом деле хотели бы делать именно те мерзостные вещи, которые делаешь ты, они идут тебе навстречу, давая понять, сто да, действительно то, что ты им приписал, это то самое, что они всегда желали. Бог ослепляет тех, кого желает погубить, надо только немножечко помочь ему.


* * *


      Заговор, если он должен быть заговором, секретен. Должен быть секрет, зная который мы излечимся от фрустрация, потому что либо этот секрет приведет нас к спасению, либо знание этого секрета для нас отождествляется со спасением. Но существует ли столь сиятельный секрет?
      Существует, при условии чтоб нам не знать его никогда. Разоблаченный, он разочарует нас, и только.


* * *


      Кто-то, мне кажется Рубинштейн, когда его спросили, верует ли он в Бога, сказал: "Ах, нет, я верю в нечто гораздо большее…" И сказал кто-то другой (Честертон?): "С тех пор как люди больше не веруют в Бога, это не значит, что они не веруют ни во что, а значит, они веруют во все".


* * *


      Настоящий посвященный, стоящий посвященный - тот, кто знает, что наиважнейший из секретов есть секрет без содержания.


* * *


      Сексуальный маньяк не желает секса, он желает его желать, ну максимум воровать его, но безусловно при неучастии жертвы.


* * *


      Но в таком случае, если естество настолько пусто и хрупко, что держится только на иллюзиях тех, кто разыскивает его тайну, действительно, - как прокричала Ампаро тогда вечером в палатке после своего позора, - значит, нет раскрепощения, значит, все мы рабы, дайте хозяина, мы его заслужили…


* * *


      Никаких оснований не было приходить к подобному выходу. Неплохое основание, сказал я себе, - чтоб поверить в этот вывод.


* * *


      В отроческую пору все писали стихи, настоящие поэты потом уничтожили стихи этого периода, а плохие их опубликовали.


* * *


      Литература памяти, как нам было хорошо известно, - последнее прибежище бездарностей.


* * *


      Как можно прожить всю жизнь, отыскивая Оказию и не замечая, что решающий момент, тот, который оправдывает рождение и гибель, был тобой уже прожит? Он не вернется, но он сбылся, неотвратимо, полно, блистательно, благородно, как любое откровение.


* * *


      Я понял это сегодня вечером: необходимо, чтобы автор умер, для того, чтобы читатель открыл для себя истину.


* * *


      Где я читал, что в заключительное мгновение, когда жизнь, поверхность на поверхности, напитывается опытом, тебе все становится известно, и тайна и власть и слава, и зачем ты рожден, и почему умираешь, и как все могло бы произойти совершенно иначе? Ты умудрен. Но высшая мудрость, в это мгновение, состоит в том чтобы знать, что ты узнаешь все на свете слишком поздно. Все становится понятно тогда, когда нечего понимать.








 



 

* Эта страничка размещена на сайте Игоря Якушко. Подробности ниже:

[Главная страница]  [Библиотека Цитат]  [Литературная Коллекция] 
[Проза]  [Стихи]  [Об авторе сайта]  [Новости]  [Гостевая книга]